|
...Мы, совсем не ожидая того и не ведя поиска, получили возможность видеть американцев. Едва мы успели бросить якорь, как услышали раздававшиеся с расположенной к югу скалы громкие крики. ...очень скоро мы заметили две небольшие лодки, направлявшиеся с острова к нашему судну. Изумляясь и проявляя любопытство, мы поджидали их. Мы старались отнестись с большим уважением к подплывавшим жителям острова. Находясь еще в полуверсте от нас, сидевшие в лодках два человека звучными голосами, не переставая грести, одновременно начали произносить длинную непрерывную речь, которая предназначалась нам и которую не мог понять ни один из наших переводчиков. Мы посчитали ее за слова какой-то молитвы или заклинания, либо нас приветствовали как друзей, так как то и другое в обычае на Камчатке и на Курильских островах. ...Мы старались знаками дать им понять, чтобы они не опасались нас и подплыли еще ближе. В свою очередь они руками показывали на берег, как бы приглашая нас туда. При этом они пальцем указывали на рот и черпали ладошками воду из моря, чтобы показать, что мы можем получить у них пищу и питье. ...Наконец, один из них подплыл к нам очень близко. Однако, прежде чем приблизиться, он полез за пазуху, достал оттуда земли цвета железа и свинца, намазал себе щеки ею наподобие груши и набил обе ноздри травой (через крылья носа были продеты тонкие косточки). Затем он взял одну из палок, лежавших в кожаной лодке позади, длиною подобно кию в три локтя, сделанную из сосны и выкрашенную в красный цвет, привязал к ней два соколиных пера и китовый ус и бросил ее, хохоча, в воду по направлению к нашему судну. |
...Со своей стороны мы привязали две китайские трубки и несколько китайских стеклянных бус к доске и бросили ее ему. ...Пока оба островитянина держались вблизи нашего судна, их спутники, находившиеся на берегу, не переставали кричать звонкими голосами и выкрикивать какие-то слова. Но их намерения оставались для нас непонятными. После краткого совещания на воду спустили лодку, в которой я с лейтенантом Вакселем, коряком-переводчиком и девятью матросами и солдатами отправились на берег. Мы взяли с собой копья, шашки и ружья, прикрыв их парусом, чтобы не вызвать подозрения. Кроме того мы прихватили с собой сухарей, водки и различных безделушек, чтобы иметь возможность одаривать ими островитян. Пристать к берегу оказалось делом весьма сложным, так он был усеян камнями, вода прибывала, а ветер и волны были настолько сильны, что мы едва уберегли лодку от крушения. К нам навстречу вышли все - мужчины и женщины, которых сложно было различить между собой из-за одинаковой одежды, оставив свои лодки и небрежно разбросанные рядом с ними наши подарки. Они были исполнении удивления и в то же время приветливы к нам и приглашали нас знаками на берег. Но когда мы окончательно расстались с надеждой самостоятельно причалить к берегу, то мы приказали переводчику и еще двоим матросам раздеться и идти вброд. Островитяне очень радушно приняли наших посланцев и почтительно повели их под руки как весьма знатных людей к тому месту, где сидели раньше. Здесь они одарили их кусками китового жира, много говорили с ними, но никто из них так и не смог понять друг друга. При этом островитяне часто показывали в направлении за гору, стремясь объяснить, что они пришли сюда только ради нас, что их жилища находятся там, за горой. Некоторые из этих хижин мы видели издалека, когда выходили в море в восточном направлении, чтобы обогнуть остров. Часть островитян оставалась на берегу, пристально глядя на нас и продолжая знаками делать нам приглашение. Когда же мы, подобным образом, дали им понять, что это для нас невозможно, то один из них поднял лодку и, взяв ее под мышку, понес к воде и на ней подплыл к нам. Мы угостили его чаркой водки, которую он по нашему примеру выпил было проворно, но тут же выплюнул и, видимо, заподозрив обман с нашей стороны, едва ли остался доволен этим угощением. Вопреки моему совету не предлагать ему такие вещи, как табак и трубки, наши люди, считавшие, что у американцев такие же матросские желудки, дабы загладить первое неприятное впечатление, предложили ему раскуренную трубку, которую он, правда, взял, но уплыл явно недовольным. Точно так же поступил бы самый разумный европеец, если бы его угостили блюдом из мухоморов или супом из тухлой рыбы с ивовой корой, что является лакомством у камчадала. |
